Главная » Каталог » Охота и рыбалка » Черепаховый суп Мои данные  |  Корзина  |  Оформить заказ   
Категории товаров
















Полный список товаров
Производители  
Поиск
 
Введите слово для поиска.
Расширенный поиск
Новинки
Складные наушники и защитные очки Venture Gear 5710
Складные наушники и защитные очки Venture Gear 5710
1500 руб.
Рекомендуемые
Зрительная труба Юкон 100x
Зрительная труба Юкон 100x
7485 руб.
Сортировка по цене
До 1000 рублей
От 1000 до 3000 рублей
От 3000 до 8000 рублей
От 8000 до 12000 рублей
От 12000 рублей и выше
Статьи
Оптика
Охота и рыбалка
Черепаховый суп Черепаховый суп

Иван Касаткин

..Над Суэцем звезды светят ярче
И Луна чадрою кроет бровь.
Над Суэцем ветры дуют жарче.
Только зори алые, как кровь...
(Авт. Из Египетского блокнота)

- Товарищ лейтенант, опять наша гостья по правому борту, - выпалил главстаршина Полухин…- Не глубоко, почти на поверхности, "Стечкин" возьмет, ей-ей, возьмет, думаю…
- Неправильно думаешь. Вчера пробовал. И "Стечкин" не берет.
- А который теперь час?!
- Семь сорок две… Так что за беда?
- Да у нас без пятнадцати восемь график… Может, мы под черепаху кинем… Матросы ж проходу не дают. Только и разговоров про черепаховый суп.

Лейтенант Астахов еще раз взглянул на часы. Он быстро вскрыл сейф, достал гранату РГ-42, щелкнул ключом и, опечатав железный ящик, стремительно вышел на шкафут.
- Где она? Небось, и след простыл…
- Щас, щас, - помчался Полухин на полубак, - не могла так быстро уплыть… Ленивая, еле тынялась… Ага, есть! - махал он рукой и тыкал пальцем под борт. - Туточки!… Вот.

Наконец и Астахов разглядел в тени эсминца широкое узорчатое пятно. Огромная морская черепаха частенько появлялась со стороны моря в вечерние часы, а по утрам ее видели плывущей назад.

Почему она совершала такие экскурсии, никто на корабле толком объяснить не мог. Даже въедливый, как яблочный червь, штурман Ступин, считавшийся знатоком жизни морей и океанов, пожимал плечами. Однако, задетый за живое, перерыл всю имеющуюся справочную литературу и докопался до сути.

Черепаха, вызвавшая у команды интерес, относилась к зеленым, или суповым, самым что ни на есть деликатесным. В кают-компании офицеры подначивали Астахова. В минувшую среду начальник РТС капитан-лейтенант Молодцов за обедом, заталкивая в себя надоевшую котлету, мечтательно протянул:

- Да-а, вот бы супчика черепахового...

Хохотали все. Не удержался даже командир. После этого Астахов и получил у него добро на отстрел "Тортилы". Однако "Макаров" ее не брал. Было видно, как пули, словно крошечные торпеды, оставляя за собою матовый след взвихренной воды, изменяют траекторию или, все же попадая в панцирь, непременно рикошетят. Тем более что стрелять приходилось под углом к водной поверхности. Но и заменив "Макаров" на более мощный "Стечкин", успеха Астахов не достиг. Его охотничья репутация оказалась под угрозой. Помощник Астахова по службе ПДСС, сам еще до призыва охотничавший, старшина команды электриков штурманских Полухин неудачи в охоте за черепахой переживал искренне. А тут еще "бычок", штурман Ступин, каждое утро с улыбкой вопрошал:

- Что, черепаха курс не меняет?.. Жаль...

Дальше следовало что-нибудь просветительское, в духе:

- А знаете, когда Колумб пересекал Карибское море в районе Каймановых островов, путь его кораблям преградили неисчислимые стада зеленых черепах. Их было так много, что по панцирям, как по гатям, можно было, подобно барону Мюнхгаузену, добежать до самого Кубинского побережья. Зато всем: мореходам, пиратам, китобоям в море всегда хватало еды. Черепах во множестве брали на борт и сохраняли живыми - они месяцами могут обходиться без пищи - или заготавливали их мясо: солили, вялили…

Завершив монолог, штурман делал заключение:

- Зеленая черепаха, таким образом, способствовала освоению зоны Карибского бассейна и побережья Центральной Атлантики…

Слушать Полухину было интересно, но обидно. И тут он был целиком на стороне Астахова. В поход Полухина взяли в самый последний момент. Он будто вскочил на подножку уходящего поезда. На медкомиссии засомневались: то ли аритмия, то ли давление было не в норме. Парень прямо с лица сошел. Служба заканчивалась. Оставалось всего ничего, каких-нибудь полгода, ровно на дальний поход. А что за это время повидать можно!? Сколько всего на пути… Балтика, проливы, Северное море, Ла-Манш, Атлантика, Гибралтар, Средиземка, Африка! Голова кругом… стимул к походу - огромный. Матросы "пахали" как никогда раньше, лишь бы ничем не вызвать недовольство командиров, от которых во многом зависели их судьбы. Специалисты вроде Полухина - не вынь да положь. И штурман Ступин ломал голову на случай выдачи запрета старшине команды. В конце концов, сам Полухин обратился с рапортом к командиру корабля на повторное прохождение медкомиссии, а получив разрешение, сумел-таки убедить врачей, что проблем со здоровьем у него нет.

- Бросайте,товарищ лейтенант!
- Не торопись пись-пись, - процедил Астахов.

Отработанным движением он выдернул чеку гранаты, подождал пару секунд и метнул, словно она - баскетбольный мяч, а черепаха - кольцо. Граната, описав дугу, плюхнулась мало не рядом с нею.

Вспучившийся пузырь натужно пыжился, пока не ухнув, с гулом взметнулся фонтаном воды. Вздрогнул и жалобно завибрировал борт корабля под растекающейся по нему ударной волной.

На мгновение в рассыпавшихся брызгах и водяной пыли появилась и пропала радуга. Полухин, полагая, что взрывом выбросит и черепаху, ухватился рукой за леерную стойку и, подавшись грудью вперед, пялился в оседающий султан. Когда последние его капли коснулись потревоженных вод, черепахи не было. Полухин недоуменно глянул на лейтенанта.

- Что ж ты хотел? В ней весу килограмм триста. Но мотнуло ее здорово... Смотри.

Полухин свесился над леерами, заглядывая с палубы под бортовой скос, бормоча:

- Может, сюда отбросило?..

Астахов повернулся к ходовому мостику, рассчитывая привлечь к осмотру акватории вахтенных сигнальщиков. Но смышленые матросы и без команды уже обшаривали в бинокли канал.

- Товарищ лейтенант, - вдруг услышал Астахов тревожный голос Полухина, от которого внутри у него екнуло и оборвалось. Сигнальщики тоже что-то кричали ему, но ветер мешал разобрать их слова. Он обернулся резко, по-звериному. Полухин, рукою схватившись за грудь, валился на палубу.

*** Проснулся лейтенант от нестерпимой жажды. Светало. Вдребезги размозженная голова гудела и ныла, будто били по ней кувалдой. Потолок качался и плыл, и он было подумал, что находится на корабле, а корабль - в море.

- Почему? - силился врубиться Астахов, - я же летел самолетом!.. Ну, да!.. Самолетом... Каир-Вест... Будапешт... Шауляй. И потом самолетом... С ума сойти!.. Я ж в Старой Русе, в гостинице... Не-ет, не те специи, пе-ре-пер-чили...

Но вставать не хотелось. Сознание возвращалось медленно и тягуче.

Как же он вчера надрался!? И отчего все вдруг получилось?.. Вечером он спустился в ресторан поужинать. Водки заказал грамм двести, не больше. Хотелось снять напряжение, расслабиться. Ну, конечно, эти шлюхи... Не успел он и сотку потянуть под селедочку, как они "стрельнули на живца". Флотских тут нет, и его появление не осталось вне внимания жриц продажной любви. Нежные улыбки, комплименты... Помнится, заказывал для них, угощал. Шманцы, прижиманцы и полгода без женского общества сделали то, что сделали. Шлюхи, нутром чуя, что морячки без денег не швартуются, быстро укачали его, сыпанув в водку какой-то дряни.

"Профур", волокущих под белы ручки заплывшего лейтенанта, у самой двери притонной "хазы" настигли два здоровенных мужика.

- Машка, стой! - скомандовал рыжебородый.
- Чего тебе?..
- Давай-ка сюда морячка...
- Хи-и... ты что, сам его любить будешь? - давила на звонок смазливая наведенная Маня. - Раскрой зенки: он на меня запал...
- На вас "шпаков" хватит, посторонись... коцаная, - вытащил руку второй девицы из под локтя Астахова рыжебородый. - А ты брось трезвонить, все одно без навара смоетесь, надвинулся он на Машку, словно "Михал Потапыч".

Звякнула цепочка. Из проема выперлась рожа сутенера. Тоже не слабо деланый, с кривою усмешкой и наглым взглядом блатяга шагнул за порог:

- Тихо, тихо, братва, ништяк... Это наша "буренка", и мы сами будем ее доить, - прошипел сутер, мотнув шлюхам головой. - Просачивайтесь.

Но прежде, чем он успел взять за плечо офицерика, чтобы втащить за собой, стоявший у косяка в расстегнутом кожухе дружбан рыжебородого крепким аперкотом познакомил свой кулачище с его челюстью. Клацнули зубы. Куратор плотского промысла с закатившимися бельмами подскочил над порогом и постыдно шмякнулся на пол прихожей, задрав ходули в модных итальянских корочках. Завизжавшие проститутки перепуганными мышками юркнули следом, лихорадочно запирая засовы.

- Пошли, флот. Курс в гостиницу…
Вчера для Астахова было трудным. Он пережил слезы горя, убийственные и прямые, как лезвие кортика, вопросы и откровенные тяжелые взгляды.

Круглый самолет, вспуржив снежную пыль, затих на продрогшей взлетке. Лейтенант осторожно и неуверенно ступил на Новгородскую землю, словно не сугробы русской зимы были вокруг, а жгучие, раскаленные пески африканской пустыни или источающая марево под средиземноморским солнцем броневая палуба его эсминца. В сторонке сиротливо стоял пазик-катафалк. К нему, укрываясь от стылого сивера, жалась кучка людей в черном. Родителей Лехи он узнал сразу. Что говорил им - не помнил. Отцу передал пачку собранных на корабле денег, родственникам личные вещи, награды и двухметровый венок из египетских роз от Министра обороны Египта, утешал рыдающую на его плече мать. Дома, когда вскрыли гроб, она, увидав сына, упала в обморок. Неживой Алексей казался живым. За неделю, проведенную Астаховым в госпитале советского контингента, телу Полухина сделали легкую бальзамацию: в Африке-то было почти +40о С, а здесь - 25о С.

В доме Полухиных висела тяжкая тишина. Пахло ладаном. Никита Сысоевич, отец Лехи, с седою шевелюрой и благородным лицом, осунулся, но крепился.

- Беда у нас неслыханная, сынок, - посмотрел он в глаза лейтенанту. - Прошлым декабрем младший сын утонул на рыбалке в Полисте, нашей реке. Что-то не так, что-то не так… Рок какой-то, - пробормотал тихо. - Я, почитай, двадцать лет начальником охотхозяйства работаю. И стреляли в меня не раз, и с ножами шли. Ни тебе раны, ни царапины… А сыновей потерял… Господи!… Вот, Виктор, он тут, в последнем-то письме, про тебя пишет. На-тко, глянь.

Читая, лейтенанту казалось, что краска заливает его лицо и сейчас он, словно голый король, виден родственникам Алексея во всей своей душевной наготе.

" У меня, батя, новый начальник, командир группы. Молодой, только из училища. Но толков. За ним матросы пойдут. А главное - охотник. Я, батя, к Новому году домой надеюсь поспеть. Как приеду, приглашу своего лейтенанта к нам поохотиться. Мы с ним подолгу об охоте толкуем…"

"Поспели, Леха… Провались она пропадом, такая спешка", - чуть не взревел Астахов, возвращая письмо. За Полухина он рассчитался. Только мало в том утешения. Леха даже не сказал ему, что у него брат погиб.

*** Вторую неделю эсминец "Огненный" и большой десантный корабль "Красная Пресня" вспарывали воды Атлантики. В открытой части Биская их догнал шторм. Пришлось прижиматься сколько можно к побережью. Над ними, туда же, в самый окоем французских и испанских берегов, тянули огромные стаи гусей и казарок; стронутые подступающей к арктическим островам стужей. Они, застигнутые в пути ненастьем, искали укрытия и спасения. Старшина команды, Алексей Полухин, ходовые вахты нес в смене с командиром группы и им, по-настоящему болеющим охотой, было о чем потолковать в свободные минутки.

- Мой старик начальником охотхозяйства работает, - признался как-то лейтенанту Алексей. - Один раз взял он меня на пролетного гуся. На Ильмень ездили. Вот так же закрутило со снежными зарядами. Тогда я и узнал, что значит пролет… Горячился. Больно перед старшими хотелось показаться.

- Удалось?
- Как бы не так. Батя ружье чуть не отнял. Мазал много. Меня аж трясло. На другой день только наладилось. Обвык, и пошло...
- А я вот ни разу на гусей не охотился. Стрелял только по случайным.
- Приезжайте. Вот дембельнусь, обязательно отпишу. Весенние охоты у нас тоже знатные.

Э-э... глухари, тетерева... и гусь, само собой, обратным маршрутом на тундры прет. Батя с егерями медведя с осени следят. Пишет - большущ. Хотят берлогу отглядеть, чтоб к моему прибытию...

Шторм потрепал корабли изрядно. Особенно досталось "Красной Пресне". В чреве десантного корабля, укрытый от пристального ока морской воздушной разведки, находился усиленный батальон морпехов, со всем комплектом вооружения и бронетехники. Глотнуть свежего воздуха на верхней палубе они могли только ночью. Днем, измотанные болтанкой, дышали собственными испарениями; в кубриках стойко держался ядреный дух портянок и блевотины. Отряд упорно и истово правил к Гибралтару. За мысом Сан-Висенти полегчало. Пробившееся сквозь рванье туч солнце обласкало матросские души. В успокоившейся лазури океана появились дельфины. Они проносились вдоль борта, выпрыгивали и, обгоняя эсминец, резво пересекали его курс у самой бритвы форштевня. За кормою скрывалась Португалия. Полухин частенько заходил в штурманскую рубку и с разрешения Астахова разглядывал карту. В коридоре команды висела похожая, контурная, с нанесенной линией пройденного пути и красным флажком, обозначающем местоположение корабля. Но там не было этих новых, удивительных названий островов, мысов, заливов, городов, проплываемых побережий. На уроках географии ничего это не вызывало такого интереса, как теперь, потому что он, главстаршина Полухин, собственной персоной вписывался в происходящее. И чем дальше корабль удалялся от базы, тем настойчивее его тянуло взглянуть: где же там, за тысячи миль, добрая родная Старая Руса, зовущая любовью материнского сердца, тихим шелестом увядающего клена под окном и волнующим запахом... стреляных охотничьих гильз.

- А-а, Витюня, сменился? - встретил вошедшего в каюту лейтенанта начмед Николай Журавлев. - Где наш курс пролегает?

На столе стоял стакан недопитого чая, тарелка с печеньем, открытая банка тушенки. Док, попыхивая "Элитой", тонкими, но сильными пальцами хирурга, перебирал струны уже видавшей виды гитары. Ниспадающая густая прядь его черной, слегка тронутой сединою шевелюры, придавала ему артистический вид. Из-под расстегнутого кителя выглядывала зебра тельняшки. Было похоже, что док развел "шило".

- Утром проходим Гибралтар, - ответил Астахов на его вопрос, намереваясь побыстрее добраться до койки.
- Тебе булькнуть?..
- Нет, утром на вахту. А впрочем, давай наркомовскую порцию и … спать.
Док с явным удовольствием отворил дверцу шкафчика.
- За Победу!
Он выпил единым глотком и, понюхав печенье, негромко запел:

".. У Геркулесовых столбов лежит моя дорога.
У Геркулесовых столбов, где плавал Одиссей.
Меня оплакать не спеши, ты подожди немного,
Прощальных слов не говори и горьких слез не лей…"

- Угу, за нас, - сморщился лейтенант…

По прибытии на корабль для дальнейшего прохождения Астахова разместили в 2-х местную каюту к доктору. Капитан, как говорят, уже обросший ракушками, принял нового сослуживца радушно и, зная, в силу своего особого положения, об офицерах все и вся, сильно помог лейтенанту врасти в коллектив, стать своим, не сделать ошибок, свойственных молодости.

- Да ты, я вижу, еще не знаешь, - воздохнул док, глядя на лейтенанта. - Никто не знает…
Завтра узнают. На якорной стоянке командир зачитает приказ.
- Какой?
- Идем на войну, то есть… нет - выполнять интернациональный долг, - с деланой торжественностью произнес капитан.
- Ку-у-да? - не сразу понял смысл сказанного лейтенант.
- В Египет, в Порт-Саид. Ну ладно, давай спать. Утро вечера...

Утром, с проходом пролива, корабли были взяты на сопровождение "Ориона" с английской базы в Гибралтаре. Они всегда встречали здесь корабли Балтийского и Северного флотов, вступающие в оперативное подчинение командования советской пятой эскадры в Средиземном море, которое НАТОвцы считали чуть ли не своим внутренним "озером", а хозяином - 6-й флот дядюшки Сэма.

"Огненный" и "Красную Пресню" поставили на временный отстой в нелюбимую нашими моряками так называемую "шестую точку" якорной стоянки на банке Алидад, неподалеку от испанского острова Альборан. Здесь уже болталась парочка кораблей Черноморского флота. Наши тоже вели контроль обстановки. Большая "холодная война", словно чахлое тело простуженного организма, то там, то здесь гноилась чирьевыми бубонами локальных войн и конфликтов.

Из Танжера подошел танкер "Лена". Навели марафет, пополнили запасы, помылись. Док сказал сущую правду. На совещании офицеров командир, капитан 2 ранга Кузнецов Н.В., вскрыл пакет и зачитал приказ Командующего флотом. У всех сразу ослабло ощущение экзотических средиземноморских красот. Начиналась боевая работа. На корабле требовалось сформировать десантный взвод. Его командиром назначался лейтенант Астахов, а замком взвода - главный старшина Полухин. В сферу их ответственности входило и руководство вахтой ПДСС.

Кто на флоте служил, знает - из чистого моряка плохой десантник. Это в Великую Отечественную экипажи кораблей снимали на фронты. Теперь морпехов готовят серьезно и долго. С ЕДК прибыл инструктор. Перед построенным на юте взводом поджарый, с обветренным, похожим на пергамент лицом и белесыми распашными усами, капитан, долго и молча поедавший взглядом строй, рявкнул:

- Сначала вытряхнем из вас дерьмо и облегчим зажиревшие зады.

А для Астахова добавил, что десантник не может быть грузным и рыхлым. Его путь - постоянные тренировки, от чего тело становится жилистым, подвижным и вертким, а сила удваивается. Свое дело он, конечно, знал и матросов гонял до полного изнеможения. До обеда физподготовка, после - занятия по рукопашному бою и изучение оружия. Матросы выли. Зато неделей позже их было не узнать. Через десять суток кораблям предстояло прибыть в Порт-Саид и взвод, хоть в общих чертах, должен быть готов к выполнению несвойственных задач, пусть даже на задворках настоящих морпехов.

В порту завыли сирены, на дальних молах запукали зенитки, скорее для самоуспокоения стреляющих, нежели для острастки израильских самолетов. К их появлению здесь привыкли, и жизнь города не замирала с объявлением воздушной тревоги: толкалась "медина", шныряли торговцы. Когда появились советские зенитно-ракетные комплексы вокруг Асуана, Каира, Порт-Саида, Александрии, когда пришла истребительная и штурмовая авиация, интенсивность боевых действий израильтян упала. С моря прикрытие египетского и сирийского побережья осуществляли катера 205-го проекта с крылатыми ракетами и подводные лодки. Боевая эффективность катеров оказалась столь высокой, что после потопления эсминца "Эйлад", израильские ВМС желанием рисковать не горели, а египтяне возомнили себя крутыми моряками, как шакал Табаки за спиною Шерхана.

Шел второй месяц боевой службы в Средиземном море. "Огненный" уже побывал в Александрии, заходил в сирийский порт Латакия, в течение двух недель осуществлял слежение за авианосцем "Форрестол", и когда тот, выполнив свои задачи по отработке полетов авиакрыла, укрылся в базе ВМС НАТО в бухте Суда острова Крит, снова занял место у причала Порт-Саида.

Арабы отмечали рамадан. Ночами до самого восхода солнца не смолкал тягучий голос муллы. К утру канал покрывался большущими, не меньшими, чем банные шайки, плывущими жертвенными лепешками. Астахов удивлялся - при страшной нищете феллахов - вот такая религиозная самоотреченность, временами сменяемая исступленностью. В один из дней священного праздника, после захода солнца, к борту, несмотря на запрет, подошли фелюги с изможденными работой и недоеданием людьми. Не иначе, это были портовые работяги. Они просили хлеба. Сердобольность сыграла с моряками плохую шутку. Принесли буханок семь свежевыпеченных ноздрястых "кирпичиков". Жаждавшие ухватить подаяние люди с проворством обезьян ринулись к эсминцу и стали быстро, совершенно необъяснимым образом взбираться по борту на палубу, хотя на нем, кроме заклепок на броне, не было ничего похожего на выступы, за которые могли бы уцепиться пальцы их рук, или найти опору ноги. С десяток человек повисли на леерах и рвались дальше. Растерявшиеся матросы пытались их не пускать. Но с ними не было сладу. Они тараторили, показывали на рты, хватали матросов за руки. Дежурному офицеру для наведения порядка пришлось стрелять в воздух из пистолета. Однако и это на них мало действовало. И только когда старшина команды мотористов, накануне получивший вновь введенное на флоте звание мичмана, гигант Черкашин, ударом ноги в зубы сбросил с борта самого нахального араба, остальные горохом скатились в свои лодки и пустились наутек, делая ужасные рожи и бурно жестикулируя. Сцена была, как во времена Д. Кука.

Израильтяне пытались отомстить за "Эйлад". В порту не раз замечали признаки боевых пловцов. Опасность не была призрачной. В начале осени они взорвали плавдок, в котором производили осмотр и ремонт советские корабли. Угроза требовала четкой организации службы ПДСС. Занимались ею и египтяне. По акватории порта регулярно ходили два катера, с которых производился сброс толовых шашек. Гранат для этих целей у них не было.

На рассвете к трапу "Огненного" причалила моторная лодка. Астахов, только сменивший вахтенных матросов, увидел, что у опущенной сходни уже находится дежурный офицер и начмед с санитарами. Арабы показывали на лежавшего в корме лодки человека. Правая рука его выше локтя была оторвана. Слипшиеся от крови обрывки рукава рубахи, куски кожи и мяса были перетянуты пеньковым линем. Из этого фарша отвратительно выглядывала белеющая кость. Начмед Журавлев сделал, что надо. Но когда вышел из операционной, был потрясен рассказом переводчика. Араб твердил: "О, счастье, Аллах принял мою руку, чтобы ею разить неверных"... Бедолага, подпалив бикфордов шнур, зазевался, не успев бросить шашку, и она рванула, когда он размахнулся. Удивительно, что он и находившиеся рядом остались живы, отделавшись ранением одного и легкой контузией еще двоих.

Выстрела Астахов не слышал. Он бросился к Полухину, совершенно уверенный, что с ним случился сердечный приступ, а сигнальщики кричат, видя падающего товарища. И только перевернув его, понял: по белой робе медленно растекалось алое пятно. Лейтенант вскочил, озираясь и сжимая в руках невесть когда выхваченный из низко висевшей деревянной кобуры "Стечкин".

- Справа по борту боевой пловец, - орал успевший включить громкоговорящую связь бака, сигнальщик.

Астахов кинулся к леерам. И тут же в стойку ударила пуля. По кораблю уже громыхали каблуки оторванных от завтрака моряков. Команды хлестали по нервам людей:

- Угроза ПДСС! Задраить водонепроницаемые переборки! Носовой и кормовой аварийным партиям по-местам! Средства борьбы за живучесть - приготовить! Водолазной группе - к спуску!

Теперь лейтенант знал, где опасность. Отбежав метров на десять к спардеку, он прикрылся отводным щитом и заглянул под борт. Диверсант лежал на спине. Изо рта, ноздрей и ушей пловца текла кровь. Баротравма от взрыва гранаты была тяжелой. Возможно, у него разорвало легкие, но он, выброшенный на поверхность, еще был жив и стрелял из длинноствольного пистолета с глушителем.

Астахов выпустил в него не меньше половины обоймы. Пули "Стечкина" с хрустом рвали гидрокостюм, и тело пловца при каждом ударе вздрагивало, пока руки, раскинутые в стороны, не обвисли и не закачались на волнах... Рядом полоскалась, неуклюже шевелясь, оглушенная черепаха.

При осмотре корпуса корабля мины не обнаружили. Предположили, что проводилась разведка. Вахты и наблюдение были усилены. Корабли поменяли места стоянок. Труп боевого пловца передали египтянам.

Регламент... Военный человек живет по уставу, с ним же и уходит. Главного старшину Алексея Полухина провожали с почестями. Горнист так сыграл Лехе прощальное захождение, что у многих отсырели веки.

В Каире Астахов, ожидая оказии в Союз, в советском консульстве встретил своего однокашника Кольку Немешаева, делающего карьеру военного переводчика. Они не были особенно дружны раньше, но в этом тридевятье любая мало-мальски знакомая физиономия гляделась, что самый близкий родственник.

- Асташек, ты ли? Какими судьбами? - полез с объятиями Колька.
- Да вот, - Виктор запнулся, вглядываясь в лицо школьного товарища.

Колька сумел выкроить немного времени и, переодев Астахова в штатское, показал ему самые значительные уголки Каира.

На Каир-Вест было множество засыпанных щебнем бомбовых воронок. Перемещаться там без сопровождения или спецпропусков строго воспрещалось: в ангарах стояли суперсовременные МИГ-25...Кругом посты, автоматчики.

Командир здоровенного АН-12 майор Чуриков поторапливал:

- Побыстрей, лейтенант, мы ж не транспортники, мы - заложники... Нас, постановщиков помех, первыми сбивают. Но ты не бзди...шучу.

В самолете Астахов осмотрелся. Внутри размещались два, каждый с хорошую двухкомнатную квартиру, генератора помех, кассеты с уголковыми отражателями и еще что-то, совершенно ему не знакомое, а потому не слишком понятное. Появившийся прапор соорудил из ящиков стол и накрыл его бортпайками. Из пилотской кабины явился майор Чуриков и второй пилот. Прапор извлек канистру со спиртом. Майор кивнул и в солдатских кружках заплескалось.

- За твоего матроса...

Выпили молча. Астахов, мало знающий порядки летунов, не удержался от вопроса, мол, как же с управлением, коли оба пилота закусывают. Чуриков расхохотался:

- А ты анекдот с автопилотом не знаешь?

Средиземное море блестело и серебрилось. С высоты десяти тысяч метров оно было тихим и ласковым. Отсюда войны никто не видел. Но где-то там остались его товарищи, ставший и родным домом, и Отечеством, корабль. Астахов еще не знал, что через три недели он снова ступит на его палубу, а полгода спустя их эсминец возвратится в Средиземку на новую боевую службу.

Самолет долго барражировал над Адриатикой. Выдрючивались "юги", задерживая с коридором. В Будапешт прилетели к полуночи. В одиннадцать утра дали добро на Шауляй. Астахов вспомнил ехидного особиста, пристававшего с вопросами. Когда тот спросил, нет ли чего недозволенного в гробу, у Астахова зачесались кулаки. Но он только послал его… к консулу.

В Старую Русу летели уже на Ан-24.

В дверь постучали. Лейтенант встрепенулся:

- Входите-е...
- Перед ним стояли вчерашние здоровяки.
- Как самочувствие? - спросил рыжебородый.
- Терпимо... А вы кто будете?
- Я Степан, - сказал бородач, - а это Димон, Дмитрий, значит. Нас Никита Сысоич послал. Мало ли чего. Егеря мы у него на хозяйстве. Так может...чуток коньячку?

Астахов отказался. Морозный воздух быстро его прочухал.

Выстрелы салюта прозвучали сухо и сиротливо.

До прибытия корабля Астахову предоставлялся краткосрочный отпуск. Рига тоже встретила его морозом и снегом. Он шагнул на привокзальную площадь и глубоко вдохнул полной грудью, будто освобождаясь от чего-то тяжелого и гнетущего. Часы на башне отсчитывали время нового дня. Замерзшие воробьи скучно уступали путь спешащим пешеходам.

- В деревню,.. в глушь...на охоту, - настойчиво стучалась мысль.

С гостиницы "Балтия" широко улыбался людям, в ленинском приветствии вскинув руку, Генсек. Сдутая свежим балтийским ветром снежинка упала лейтенанту на ресницу. Астахов моргнул, и ему привиделось, что Генсек с портрета подмигнул ему.

- Черт-те что! - буркнул лейтенант и, поглубже натянув шапку, зашагал к стоянке такси. - Хреновый выходит супчик!

РТС - радиотехническая служба БДК - большой десантный корабль ПДСС противодиверсионные силы и средства Полубак - носовая надстройка любой высоты на баке (носу) корабля Шкафут - часть верхней палубы от носовой до кормовой надстройки Спардек - палуба средней надстройки "бычок" - командир боевой части (жаргон) леер - бортовое ограждение над верхней палубой.


Эта статья была опубликована 16 Июль 2008 г..
Число отзывов: 3
Написать отзыв Отзывы
Рассказать знакомому
Расскажите Вашему знакомому о данной статье:  
Корзина
Корзина пуста
Вход
E-Mail:
Пароль:
Регистрация
Отзывы
Зрительная труба Юкон 100x
Супер Труба! Очень доволен.... оптика очень хорошая и самое ..
5 из 5 звёзд!
Лидеры продаж
01. Бинокль театральный 3x25
02. Бинокль Yukon 8-24x50
03. Зрительная труба Yukon 20-50x50WA
04. Бинокль Yukon 30x50
05. Бинокль Sideview 10x21
06. Зрительная труба Yukon (Сибирь) 20-50x50
07. Лампочка для фонарей T6A, T6, Z6, GT6A-S
08. Бинокль Navigator 9-27x56
09. Основание RECKNAGEL на WEAVER для Tikka T3 (57050-0081)
10. Бинокль Navigator 24х36 (синий, зеленый)
Интересное
Butler creek купить Бинокли Бинокли ночного видения Бинокль ночного видения для детей Бинокль с дальномером Бинокль с тепловизором Ижмаш интернет магазин Кольца рекнагель Комбинированные ружья Лазерный фонарь Мц 20 01 купить Наваха купить Нож из напильника Ножи гербер интернет магазин Ножи для выживания купить Оптика для нарезного оружия Охотничий камуфляж Патроны для нарезного оружия Релоадинг нарезных Патронов Фонарь кабан
Интересное